Джусе меня заставила не статья в журнале, а заметка, присланная коллегами из Мурманска, о том, как в 2020 году блогер Евгения Земскова из Северодвинска побывала в посёлке Дальние Зеленцы. В заброшенном здании ММБИ она нашла журнал-ордер за 1986 год по движению материальных средств института. А в нём обнаружила акт о списании с подотчёта административно-хозяйственного отдела пяти метров бархата для обивки гроба Джуса В.Е. Если для нас Джус – один из пионеров подводных исследований в нашей стране, конструктор подводных аппаратов и домов, то для автора заметки информация о «масштабной, легендарной» личности стала открытием. Я привожу её в авторской редакции с глубоким уважением к проделанной ею работе:
«В Мурманском морском биологическом институте он был старшим научным сотрудником, подводником-исследователем. Он создатель обитаемой подводной камеры "Ярнышная" и спускаемой камеры автоматической стереосъёмки "Зеленецкая", с её помощью он получал снимки с глубин до 300 метров! Руководил проектированием и строительством первых в СССР подводных лабораторий "Садко" и сам проводил в них исследования в качестве акванавта. Ещё он был хорошим фотографом, и сам снимал на глубине до 35 метров. Автор семи изобретений, участвовал в подводных экспедициях в качестве акванавта, кроме Баренцева, ещё и в Чёрном, Каспийском морях. В 1986 году ему было всего 47 лет. Причину смерти выяснить не удалось».
Из присланных комментариев к запискам Земсковой: «ЖАК-ИВ КУСТО – ЗНАЮ. ВСЕВОЛОД ЕВГЕНЬЕВИЧ ДЖУС – НЕ ЗНАЮ! ЭТО ПРОСТО ПОЗОР КАКОЙ-ТО!»
Мне кажется, что прочитавшие в книге о В.Е. Джусе и о других выпускниках Лаборатории подводных исследований – акванавтах «Садко» и конструкторах подводных аппаратов, а также об их экспериментах, смогут оценить вклад этих людей в историю подводных исследований в нашей стране.
***
На дне океана в настоящее время установлены несколько лабораторий и подводных жилищ, не считая гостиниц и других сооружений в разных странах. Из лабораторий наиболее известна «AQUARIUS», которая используется для подготовки астронавтов NASA США. На ней также проходили подготовку российские кандидаты в космонавты. Построенная в 1986 году лаборатория носила название «Джордж Ф. Бонд» в честь зачинателя экспериментов по применению «эффекта насыщения» и с 1993 года располагается на глубине 20 м у основания кораллового рифа в Национальном морском заповеднике Флорида-Кис. Чаще всего её использовали морские биологи при изучении коралловых рифов, рыб и водных растений. Лаборатория – это стальной цилиндр диаметром 2,7 м, почти 13 м в длину, с жилыми помещениями и лабораторией внутри для работы шестерых обитателей. Декомпрессия проводится непосредственно в лаборатории при имитировании изменения давления, которое постепенно понижают в течение приблизительно 17 часов до тех пор, пока не будет достигнуто давление в одну атмосферу. В лаборатории проводятся эксперименты в условиях экстремальной среды, имитирующие работу с использованием системы подвесок со сменным центром тяжести (симулирующих лунную и марсианскую гравитации).
Начиная с 1970-х годов, область применения подводных домов ограничивалась в основном малыми глубинами, причём преимущественно с использованием воздуха в качестве газовой среды. Из-за больших эксплуатационных затрат они востребованы только при подготовке и тренировке космонавтов, при уникальных океанологических исследованиях, а также при изучении и эксплуатации био- и минеральных ресурсов в прибрежной зоне (задач, которые до 2000-х решали акванавты ЛПИ), а также в коммерческих целях для туристического бизнеса.
В России в Ленинградской области построен подводный дом для дайверов. Он позволяет отрабатывать навыки для входа в подводные сооружения и выхода из них, тренировки для работ на промышленных подводных объектах, для подъёма затонувших судов, осмотра опор мостов, трубопроводов и других работ. Архангельские конструкторы разрабатывают подводный отель для дайверов со снабжением погружаемой барокамеры с берега или с судна. Проект предусматривает как сдачу в аренду подводного дома для научных исследований, так и организацию экскурсий с подводными фото- и видеосъёмками в течение непродолжительного времени.
***
Ил. 274. «В 1966 г. здесь осуществлялся эксперимент “Садко-1”. Памяти первопроходцев. Сухуми. Август 2016 г.»
Исследование Океана и познание жизни в нём продолжаются.
От автора фотохроник «Садко» и консультанта книги
«Кто-то из знакомых однажды спросил меня: “Как это ты вдруг стал водолазом, да ещё и полярником?” Я ответил, что если когда-нибудь возьмусь писать мемуары, то главу об этом назову “Его величество Случай”». В апреле 1964 года на городской фотовыставке в Выборгском Дворце культуры, где были представлены несколько моих работ, я познакомился с Игорем Андреевым, сотрудником Лаборатории подводных исследований ЛГМИ. По дороге домой он оживлённо и красочно рассказывал о работе ЛПИ, о поездках на моря, о сотрудниках и товарищах, которых считал ни много ни мало героями своего времени. О подводном мире рассуждал, как о космосе, только с другой шкалой давления. Сам Игорь работал в отделе кино- и фототехники, учил студентов-океанологов работать с кино- и фотоаппаратурой под водой.
Фотографией и любительской киносъёмкой я занимался со школьных лет, а в то время уже работал слесарем-инструментальщиком 4-го разряда на ленинградском конденсаторном заводе «Мезон» (с 1969 года входившем в НПО «Позитрон»).
Уже через неделю я расстался с заводом и подключился к совместной работе с Игорем Андреевым в ЛПИ. Так романтика путешествий и неизведанного, несмотря на протесты ближайших родственников и заметную потерю в зарплате, привели меня к такому крутому повороту в жизни. И как многие мои коллеги, об этом я никогда не жалел.
В последующие годы на Каспийском и Чёрном морях сотрудниками ЛПИ был накоплен большой опыт разного рода работ под водой, на глубинах до 40 м. На промысле Нефтяные камни в Каспийском море мы обследовали состояние подводных сооружений и опор-эстакад, соединяющих буровые установки. На Чёрном море в Сухуми занимались строительством обитаемых подводных домов «Садко-1» и «Садко-2».
Весной 1968 года перед самой отъездом в очередную экспедицию на Чёрное море для обеспечения работы подводного дома «Черномор» (эксперименты «Садко» в том году не проводили) руководитель ЛПИ Анатолий Викторович Майер собрал всех и объявил, что поступило интересное предложение от Арктического и антарктического института – в этом летнем сезоне поработать на дрейфующей станции «Северный полюс-18». «Приказать никому не могу, если есть желающие, поднимите руку», – подытожил он. Настроенные на романтические «подвиги» в южной экспедиции, все молчали. Но поднялись одновременно две руки. Это были Владимир Грищенко и я. Для нас из небогатых ресурсов ЛПИ пришлось выделить акваланги, гидрокостюмы, кино- и фототехнику.
На складе ААНИИ нам выдали комплекты одежды для работы в Арктике. Двух аквалангистов мы порекомендовали из клуба подводников Дома культуры им. Ленсовета. Это были О.Г. Михеев и В.С. Евгеньев.
Надо сказать, что в Арктику мы отправились
